«Телеканалы создали превратный образ народной музыки»
Так вышло, что для коллектива из Санкт-Петербурга Theodor Bastard именно фестиваль «МИР Сибири» стал первой сибирской концертной площадкой. Перед выступлением «Территория Культуры» пообщалась с лидером коллектива Федором Сволочью, в реальности Александром, о том, почему столько лет их не видели в Сибири, о родстве бабушек Африки и России, и почему Theodor Bastard ближе к народной музыке, чем многие коллективы, именующие себя этническими.
Фото Артем Ленц
- Что сегодня услышит публика?
Так как мы впервые в Сибири, это будет своеобразный the best of: песни с нового альбома, со старых и проверенные концертные номера. Программа длится всего час, поэтому полноценного сольного сета не будет, но постараемся максимально отразить наш звук и подход к музыке. Мне кажется, драматургически сет интересно составлен.
- Вы вообще в Сибири не были до сегодняшнего дня? Сознательно не стремились?
Нет, мы с группой дальше Челябинска не забирались. Мы непростая для привоза группа, и надо отдать должное организаторам «МИРа Сибири», что они согласились нас привезти. Из-за оборудования не всегда просто выехать в такую даль, нужен организатор, который бы делал полноценный тур. Таких фестивалей не так много вне Питера и Москвы. А тут – в Сибири, в Шушенском. Это удивительно! Для нас это как другая страна – так сюда далеко лететь. Я вчера погулял по площадкам, увидел много людей, послушал артистов, это полноценного такого европейского уровня фестиваль. И это потрясающе. Он должен и дальше существовать и давать пример другим регионам. Если в России будет пять или даже 10 таких фестивалей до Владивостока, то это в целом сильно поднимет культурный уровень России. Это всем сейчас просто необходимо.
- У вас какой-то запредельный список экзотических инструментов используется в записях. Что необычного привезли из инструментов?
У нас есть определенный набор инструментов, которыми мы пользуемся на концертах, а есть много того, что используется только на студии. Но я бы не стал делать тут акцент на экзотике. Некоторые инструменты выпадают из привычного рок-состава, но тем они и хороши. Сегодня прозвучат на концерте и ирландская бузуки и русская балалайка, а также варганы, флейты различные – от китайской баву, на которой играет вокалистка Яна, до ирландских. Диджериду. Калимба будет, конги, рамочные барабаны, джамбей – такой этнический набор перкуссии. И эти древнейшие инструменты, и их тембры помогают нам создавать совершенно иной звуковой баланс, выходящий далеко за рамки рока или поп-музыки.
Фото Сергей Токарев
- Наверняка непросто осваивать каждый раз все новые инструменты?
Важно окружить себя талантливыми соратниками. Наш музыкант Женя Викки играет на балалайке, он оканчивал училище по классу балалайки, много занимался и гитарой, поэтому ему ладовые инструменты, такие как бузуки, гитара, тоже хорошо даются. Есть какие-то общие принципы игры. Для наших задач нам хватает нашего уровня, запредельно сложного мы не играем. Вокалистка Яна освоила флейту баву, для нее это новый инструмент, но именно он ей подошел. На других типах флейт она не играет. По звуку баву близка к звучанию дудука, но принцип устройства другой. И если дудук – мужской инструмент, требует хорошего дыхательного аппарата, - если видели дудукиста Джавана Гаспаряна, щеки у него раздуваются как волынка, нужно поддерживать звуковое давление, - то в баву это делает мундштук, в котором нагнетается воздух.
- Слушатели отмечают, что концертные и студийные версии песен расходятся.
На предыдущем альбоме «Oikoumene», с которого сегодня будет звучать много треков, звук полностью живой. Некоторые люди могут воспринимать звуки диджериду, как что-то электронное, но это он так сведен, на альбоме нет ни одного синтезатора. Альбом «Ветви» сочетает электронные биты с живыми инструментами – это мне близко как композитору. Композиционно в основном аранжировку песен я делаю в своей домашней студии вместе Яной, а на финальном этапе в сведении нам помогает совершенно гениальный звукорежиссер Андрей Алякринский. Вот такой у нас тандем. Ну, а для концертов мы эти песни, конечно, готовим с живым коллективом – все вместе и это немножко преображает их. Но это совершенно нормальная история.
- Вы как-то говорили, что этно – это не про вас. А приехали на этнический фестиваль.
Термин «этно» по-разному трактуют. Для меня этно-музыка – это что-то что имеет отношение к определенному этносу. Например, в отношении «Хуун-Хуур-Ту», которые только отыграли на большой сцене – этот термин применим: представители тувинского народа играют национальную музыку на тувинских инструментах. А любимая мной Инна Желанная, у которой есть барабаны, электронные звуки, это не в прямом смысле этно, это world music. Если бы мы как группа играли русскую фолк-музыку на народных инструментах, мы бы были этно. Но у нас в составе и африканские, и южно-американские, и ближно-восточные песни. Какой это этнос? Когда музыка собирается из разных этносов, миксуется, это world music. Мы представляем звучание разных народов.
Полный текст интервью читайте на ИА «Территория культуры»
Текст Роман Минеев
Фото Аретем Ленц и Сергей Токарев